Салават Тимирясов о Burning Man

   Инопланетный пейзаж пустыни, дневное марево, в котором движется многочисленная огненная процессия, следом проезжает арт-автобус в виде корабля, а на борту танцуют люди, разодетые в самые причудливые костюмы. Таких людей — тысячи, таких авто — сотни, таких процессий — десятки за день. В современном мире не так много событий, которые молва зовет чудом света. Фестиваль Burning Man, что ежегодно вот уже 25 лет проходит в августе в США, — одно из них. 

 

   Организаторы называют все это экспериментом по созданию общества радикального самовыражения, а если сказать проще —  это необычный фестиваль современного искусства. Он проходит в пустыне Блэк-Рок (штат Невада) и собирает до 50 000 человек. Люди со всего мира придумывают фантастические инсталляции, ходят в костюмах, перевоплощаясь порой в странных существ. Даже автомобили на территорию фестиваля допускаются только в измененном до неузнаваемости виде. Многие арт-объекты создаются целый год, а спустя восемь дней торжественно сжигаются. На Burning Man приезжают с концертами звезды альтернативной музыки, на различных площадках играют диджеи. Так как все происходит посреди пустыни, участники живут в палатках или автофургонах и везут с собой необходимое. Но после окончания фестиваля от него не остается никаких следов — участники все до последнего фантика за собой убирают.

 

   Я много слышал об этом фестивале, много читал, расспрашивал знакомых, побывавших там, но в ответ обычно слышал лишь бессвязное восхищение: «Это такое! Такое…» И конечно, мне было интересно увидеть «это» своими глазами. И вот в этом году мы с женой там побывали. Примкнули к русскому лагерю человек на 30, организованному московским клубом Крыша мира». В этом году, кстати, впервые случился sold out — билеты кончились раньше, чем истощился спрос на них.

   Приключение начинается еще во время подготовки. Нужно заранее забронировать дом на колесах, закупить продукты и воду на неделю, долго ехать, долго стоять в очереди на вход. Переместиться из обычной жизни в мир Burning Man непросто, но это условия игры. 

 

   До поездки у меня было опасение, что эта история замешана на допинге — алкогольном или наркотическом. Но это решительно не так. Большинство тех, кого я там видел, были в трезвом уме. Там такие тяжелые климатические условия, жара днем и холод ночью, что организм слабо откликается на стимулирующие вещества. К тому же на территории действуют законы штата Невада: никакого алкоголя в общественных местах. 

 

   Все, что происходит на Burning Man, это искреннее творческое безумие. Люди раскрываются, выворачивают наизнанку свое истинное я, лишаются стеснительности. Все стройные, красивые, стильные, интересные — ни одного угрюмого или агрессивного лица. Люди свободно общаются, легко заводят знакомства, зовут на свои мероприятия. Это может быть мастер-класс массажа или клуб математики, экспедиция бедуинов или урок ходьбы по канату. И еще много всего. 

 

   Реальность Burning Man превосходит любые ожидания. Ты знаешь, например, что на Burning Man будет много костюмированной публики, но там ее не просто много — на фестивале наряжаются 99% участников. Можно даже классификацию костюмов разработать: индейские, секси, ковбойские, психоделические — в стиле Андрея Бартенева и т. д. Очень много обнаженного тела. Как-то повстречался мужчина: с головы до пояса — офисный клерк, ниже — голый.

 

   Каждый, кто приезжает на Burning Man впервые — таких называют burning virgins, — испытывает мощнейшее потрясение. Сначала поражаешься тому, что видишь, — ярким людям, замысловатым объектам, самой пустыне; затем вступаешь в контакт с участниками — и это тебя опрокидывает, а потом вливаешься в эту жизнь, где нет дня и ночи, потому что постоянно что-то происходит. 

Центр фестивального города — Главный храм, который по проекту профессиональных архитекторов сооружают несколько месяцев, а в последний день фестиваля сжигают. В 2002-м году храм Burning Man построил известный скульптор Дэвид Бест из Сан-Франциско, в качестве материала он использовал фанерные отходы фабрики игрушек. 

 

   В этом году высокий деревянный футуристического вида собор был посвящен горечи утраты (каждый год — тема разная). В центральном зале соорудили механическую инсталляцию — систему колокольчиков и молоточков, которая издавала прямо-таки волшебные звуки. Под этот звон люди ложились на песчаный пол, вспоминали ушедших родных и близких, некоторые погружались в состояние транса.

 

   Еще одна важная часть Burning Man — это вечеринки. Они очень высокого уровня: публика, костюмы, мизансцена, общее настроение эйфории — ты почти кожей чувствуешь прикосновение к коллективной энергии. Много разной музыки, от техно до даба. И это неудивительно. Кто-то подсчитал, что на фестивале каждый четвертый был диджеем. 

 

   Организаторы всячески призывают всех «бернеров» что-то придумывать, организовывать, создавать своими руками. Но мы были там впервые, ездили, так сказать, на разведку, ничего особенного не придумывали (virgins разрешается просто ходить в костюмах и участвовать в том, что организуют другие). Даже наш арт-автобус, разрисованный куполами и утыканный российскими флагами, оказался невпопад. Национальная символика на Burning Man не в чести: за неделю на фестивале я видел, к примеру, лишь два американских флага — один из них на попе какого-то костюмированного гражданина. Для Штатов это редкая история, но она в духе Burning Man. Это же фестиваль контркультуры, хотя в этом году туда пришел и мейнстрим. Всякие принцессы приезжали, главы корпораций вроде Coca-Cola. Но это ничуть события не испортило. У Burning Man уже выработалась такая мощная внутренняя культура, что она благополучно растворяет в себе все и вся.

Попадая туда, люди ведут себя в соответствии с десятью принципами Burning Man — вне зависимости от того, разделяют они их в обычной жизни или нет. Представьте, пятидесятитысячная толпа не оставляет после себя ни одного бычка и пластикового стаканчика. И не потому, что мусор кто-то убирает. Ответственность за все, что ты делаешь, и уважение к окружающей среде — важнейшие законы для «бернеров». 

 

   Фестиваль развеял мои страхи насчет американской цивилизации — о том, что лучшие ее времена позади. Русские люди так устроены, что всегда ждут конца света. Доллар умрет, Европе конец и так далее. Катаклизмы, происходящие в мире, удобряют почву для пессимизма. Burning Man — отменное лекарство от этой болезни. Он не убеждает в том, что доллар вечен, но показывает, что это не так уж и важно. Не страхи должны руководить человечеством, а желание сделать мир лучше. 

 

   И это возможно. Думаете, откуда все эти идеи бесплатных сервисов Google? Уверен, что без влияния Burning Man здесь не обошлось. Не зря же у Google на фестивале свой лагерь. Вообще корпоративный мир там присутствует, но ничего не навязывает, никаких брендов. На фестивале же, согласно принципу дарения, нет денег. Купить можно только кофе за $3 в баре на центральной площади, где работают добровольцы. И больше ничего.

 

   Когда мы уезжали с Burning Man, казалось, что будет сложно вернуться к обычной жизни. И новичкам настоятельно советуют оставить несколько дней отпуска, чтобы переварить увиденное. Мы с женой поехали на море и чудесно провели время с ребенком.