Телеграмм

Одесса-мама: ARCHiPEOPLE в городе

Что за город Одесса! Грязь, морвокзал, арбузы, шаурма, поддельные «диоры» и горячая кукуруза в горячем песке. Он будто бы желтый солнечный холодец, который порой рассекают пошлые краски облегающих топов пухлых курортниц. Я запомнила бы его лучше таким, каким он был в детстве, с его огромным морем, очерченным сухим «ракушняком» обветренных улиц, но старые, будто бы прошедшие сквозь кросс-процесс фотоплёнки воспоминаний беспощадно перекрываются новыми. И каждая новая содержит всё больше абсурда.

07.08.2014, 09:19 | Автор: Саша Никитина

Одесса убивает алогичностью. Великолепие мавританских строений, конструктивистских гостиниц, дореволюционных усадеб в руинах - смешанный по стилю город, очень мастерски, отдать должное, смешанный, лежит во вневременной плоскости. Будто заросший седой бородой пьянчужка на ступенях вокзала. Одесса лежит так не первый год, но ежегодно обрастает дополнительными гнойными ссадинами, кожными болезнями, пролежнями и осыпается пылью.

В городе я встретила архитектора-скульптора, Никиту Румянцева, потомственного, как и принято у скульпторов. Он говорит, что в Одессе не делают реставрацию зданий (которую бы наверное всё-таки стоило провести), не умеют, что ли – только реконструкция, если не нелепые новые проекты типа ТЦ «Европа» в самом центре, рядом с развалинами. Явной и неприкрытой реконструкции подвергались многие более или менее значительные здания, а также линия Дерибасовской, той, наверное, единственной улицы, название которой известно и тем, кто в Одессе не был. Шаг в сторону – постапокалипсис. Но в этом определённо есть прелесть.

Севернее Греческой улицы очень кинематографический Деволановский спуск. Заброшена вся улица – асфальт здесь выкорчеван травой, из дома в дом снуют наглые коты. Спуск умело прячется под мостами других улиц, открытых, широких. Ещё одна странность города – многоуровневые улочки. Постройки начала прошлого века здесь ветшают рядом с советскими зданиями, всё завалено мусором, испещрено граффити. Одесские граффити требуют особого упоминания, отсюда родом знаменитые FAT 315, их «шрифты» и «тэги» повсюду – от Музея Современного Искусства Одессы до этого же Деволановского спуска.

Поразительно и то, что в очевидно аварийных домах продолжают жить люди (просто остаются жить на старом месте), создаются сквоты. В этом Одесса как украинский Мумбай – элитные районы соседствуют с трущобами, потёртые маскароны и рустовки со сверкающими стёклами.

Это, если говорить о не совсем туристических местах. Где вакханалия отпускного сезона – там греческие колонны, сладкая вата, уличные музыканты, нищие, фото с обезьянкой и человек в костюме огромной бабочки. Эстетика хаоса. Бабушки в трамваях начнут спорить всем трамваем на какой остановке тебе выйти, если рискнёшь спросить у них дорогу. Мужчина, который взвесил меня за 50 украинских копеек возле пляжа, услышав моё произношение, долго рассказывал о том, что стоит всех опасаться и не ходить одной. После Событий радушные южные люди в тихом ужасе, и это напряжение в воздухе заставляет веселиться ещё отчаянней.

Вскрылась ещё одно гнойная рана Одессы возле Дома Профсоюзов – в сталинском барочном здании в окружении небольшого сквера. Теперь оно в ожогах и за заборами, под заборами алтарь, цветы, снимки жертв. Небольшая толпа пенсионеров. Мужчина подходит ко мне, видит бейдж «press» или у меня просто на лице профессия написана (часто угадывают), рассказывает как всё было. Я рассматриваю закопченную лепнину высоко под крышей. Теперь это затягивающаяся рана в городе, которая уже не истекает кровью, но всё ещё воспалена – лучше не трогать, если лечить не собираешься.

Опустить политику сложно. На любой снимок слышу за спиной: «вы для Путина фотографируете?». Но мы обходим стороной её с Никитой, с которым бродим по Одессе.

Он очень хорошо знает город. Рассказывает о лаве Везувия, которой покрыты мостовые. Лаву везли торговые корабли из Италии как балласт, когда велась торговля зерном с Одессой. Рассказывает о Бирже, которая теперь стала Филармонией.

Очень эффектное здание архитектора Александра Бернардацци, одно из многих, Биржа. Согласно городской легенде она построена непросто. У архитектора была задача спроектировать такие помещения, чтобы в них вмещалось много народа, но не было слышно шепот соседа. Он спроектировал. Теперь там Филармония и руководство не один год борется с особенностями акустики внутри. Ещё один пример одесского абсурда.

Старинные здания имеют множество историй, здесь дворцы правителей и дома музыкантов, знаменитые закрытые по итальянскому типу дворики. Но новыми удачными проектами Одесса похвастать не может. Гигантский стадион Черноморец, рядом прилеплена розовая, как жвачка, гостиница "Чёрное Море", чуть дальше в центр - «стекляшки» «Европа», «Александровский», «Новый Привоз» - всё торговые центры, внизу Потёмкинской лестницы огромный Морвокзал, прилично сломавший Одесский скайлайн. Хорош только лишь памятник основателям Одессы во главе Екатерининской улицы, на одноимённой площади, собранный из частных коллекций, каких-то музеев чуть ли не по кускам. Он восстановлен в 2007-м году, но не кажется новоделом, гармонично вписывается в окружение.

Город строился как попало, кем угодно: турками, итальянцами, французами, греками, персами. От этого такая смесь архитектурных стилей. Но эта его дикорослость создала определённую гармонию, и сейчас можно посчитать за ретроградство слова о том, что новые проекты портят эту его обаятельную разруху. Возможно, эти уродины-новострои спустя столетие только добавят колорита городу.

Хотелось бы верить, что и спустя сто лет останутся эти ракушечные домики на полузаброшенных улицах, правда это маловероятно. Постепенно город теряет свою архитектурную ценность, развалины превращаются в грязь на дороге, а новостройки делают из Одессы часть спального района Москвы. Но городок точно не станет ещё одной Москвой. Статус Всемирного наследия ЮНЕСКО ему уже не светит, но что даёт этот статус толком не ясно. Возможно защиту от разрушений? Одесса и так вне времени, лежит себе на мостовой, греется на южном солнце. Её старение ей только к лицу, а её стремление к смерти – добавочная стоимость.

Текст и фото: Саша Никитина