Телеграмм

Город-головоломка Ялта

"Чем дальше вглубь, тем меньше спешки, – есть миллиарды ступеней вверх и вниз, есть обилие «приусадебных» участков, в недрах своих скрывающих облупившиеся комоды, стулья, грядки, пятнистых кошек, виноградные лозы, оплетающие разношёрстные решётки ограждений."

Сегодня мы публикуем прекрасный фоторепортаж и новую путевую заметку – на этот раз из Ялты – фотографа ARCHiPEOPLE Саши Голиковой, которая пару месяцев назад отправилась путешествовать в поисках новых впечатлений и правильного места для жизни.

22.10.2013, 11:18 | Автор: Саша Голикова

Путевая заметка №3. Ялта

Город – лабиринт, город – паутина. Такие ассоциации возникают уже при первом взгляде на карту местности. Да и не требуется она здесь совсем, карта, – всё равно не поможет. Ялта изобилует улицами, улочками и переулками, серпантинными дорогами и нескончаемыми лестницами, тропинками, скрытыми в прозрачной зелени, образуя сложную систему. Нет смысла пытаться запомнить или картографировать, лучше течь вместе с ними, в любом случае попадешь в интересное место: будь то типовые башни-высотки, постройки начала века 20-го, укромные полисадники с разнообразным хламом, роскошные отели, советские санатории и резидеции отдыха или же «фавельные» районы окраин, – что угодно.

Так или иначе, высадившись в ночи на автовокзале после трёхчасового путешествия, означенного «Симферополь – Ялта» (троллейбусом), моментально становишься приманкой для комнатно-квартирных маклеров (об этом уже шла речь), только здесь всё гораздо концентрированней по сравнению с Феодосией. «О! Альпинисты (есть предположение, что такое определение даётся в зависимости от объёма рюкзака, к примеру, 50л – уже альпинист)! Вам на ночь? Комнату? Квартиру? Хотите у моря?» Начинаются звонки, перебранка, карточки с номерами телефонов, не переставая, льются в карманы и руки.

В итоге женщина, не умеющая молчать, ведёт к месту ночлега. Она говорит, говорит, говорит. Пятиэтажка, лестница, дверь, ожидание, шаги по ту сторону, свет в «глазке», поворот ручки и луч света, резко ложащийся в подъездную мглу. Строгий, оценивающий взгляд, обилие икон в прихожей, неловкое переминание с ноги на ногу. «Вот ваша комната». Спасибо. И снова непрекращающаяся речь со стороны приведшей дамы. Что, мол, и как лучше будет сделать, кому, в случае чего, звонить, и прочее-прочее нескончаемое. «Ну и балаболка! Нет, ты глянь, какая же балаболка!», - произносит хозяйка (далее будет значиться как М.А.).

М.А. появилась в Ялте, когда ей было семнадцать. «Что за райский сад! Не смогла уж уехать». Повар шестого разряда, рыжеволосая, деловитая. Говорит: «Не смейте готовить и посуду мыть! Вы же на отдыхе! Только продуктов принесите, а дальше уж я сама придумаю, чем удивить. У меня, как в гостинице». Так и было: обеды, шутки, воспоминания (когда радостные, когда укоризненные) о других постояльцах, останавливавшихся у неё.

В городе хватает занимательных личностей: пожилые женщины, приходящие подкормить голубей, собак или кошек на центральных площадях, а также создающие специальные пункты, обогащённые блюдцами с молоком и потрохами в местах особого скопления животных. Деды же на набережной экспрессивно читают стихи, задают риторические вопросы, обращенные к небу, некоторые из них поражают экзотикой облачения.

Набережная как показатель городской интенсивности. Молчит в дождь и кричит под солнцем. Люди сбиваются поглазеть на швартующийся круизный лайнер, послушать юных парнишек, орущих что-то безудержное о Белоруссии. Набережная как пульс. Чем дальше вглубь, тем меньше спешки, – есть миллиарды ступеней вверх и вниз, есть обилие «приусадебных» участков, в недрах своих скрывающих облупившиеся комоды, стулья, грядки, пятнистых кошек, виноградные лозы, оплетающие разношёрстные решётки ограждений.

Атмосфера города наводит на мысли о произведениях братьев Стругацких с их мистификациями. Структурированные советские санатории с чёрными провалами окон, некоторые из которых одиноко светятся ночами. Днём оттуда доносится грохот посуды, на некоторых этажах сушится бельё, но при этом обитателей не наблюдается. Кажется, что во многих домах течёт какая-то потаённая жизнь, которую никак не разглядеть снаружи.

Ощущение нереальности усиливается в темное время суток, фонари зажжены далеко не на всех улицах, прохожие возникают будто из ниоткуда, передвижение крайне затрудняется, особенно если в наличии нет карманного светильника. Тени, порывы ветра, искры звёзд (в случае чистого неба), электрические вибрации, архитектурный абрис, – всё это смешивается, и возникает некий обобщенный образ вечно ускользающего, меняющегося города-головоломки, города-загадки.