Телеграмм

Данияр Юсупов. Беседы. Часть 3

«Я борюсь с лидерством, конкуренцией, хомячничеством, самозамкнутостью, реципиентной позицией и пропагандирую выгоды открытости, общения, прозрачности, участия как умений, полезных в грядущем устройстве мира, общества и отрасли.»

Образование в России переживает сейчас не лучшие времена. Как должен измениться подход к обучению, как оно трансформируется с введением болонской системы, почему университеты исполняют роль «социального сейфа»? ARCHiPEOPLE поговорил об этом и многом другом с Данияром Юсуповым, архитектором, известным урбанистом и специалистом по ревитализации городских пространств, преподавателем СПбГАСУ. Беседа получилась очень долгая и серьёзная, а потому мы приняли решение разделить её на несколько тематических частей.

Часть 3. О том, как Данияр Юсупов общается со своими студентами, надо ли вызывать в человеке желание учиться и как спланировать хорошее путешествие.

Все беседы в специальном проекте ARCHiPEOPLE.

04.12.2013, 16:28 | Автор: Даша Котенко

Какой лично у Вас подход к преподаванию? Как Вы общаетесь со студентами? Какие техники, технологии Вы используете на своих занятиях?

У меня не очень большая дистанция со студентами. Я предпочитаю избегать формальных признаков респектабельности: хожу на занятия в футболке, джинсах, кедах, с термокружкой. Считаю, что студентов должно мобилизовать на обучение содержание процесса, а не дисциплинарные меры. Это, к слову, позволяет мне использовать широкий неформальный диапазон общения и менять его характер в различных ситуациях в целях более эффективного процесса обучения.

Частенько я начинаю общение с невыносимого для студента молчания. Он теряется, ждёт, что я начну что-то объяснять или вовсе ругаться, но я молчу. Я продолжаю смотреть на него, и, в конце концов, он начинает сам мне всё рассказывать.

К примеру, частенько я начинаю общение с невыносимого для студента молчания. Он теряется, ждёт, что я начну что-то объяснять или вовсе ругаться, но я молчу. У него возникает позыв хоть как-то нарушить ситуацию (порывается глянуть в свой айфон, но понимает насколько это неуместно), я продолжаю смотреть на него, в конце концов он начинает сам мне всё рассказывать. Так я провоцирую студентов с пассивной позицией реципиентов самим инициировать общение. Настаиваю на том, что не они консультируются у меня, а я консультируюсь у них (частенько изображая заказчика, иногда упорного заказчика). Это заставляет их думать, делать, объяснять, самим проектировать моё отношение и мои запросы к их работе. В конце концов, их это заставляет делать больше и качественнее, чем от них можно ожидать. Возможно такой подход напоминает манипулирование, но я частенько меняю тактику, чтоб у студентов не образовывались застойные представления о том, что мне, собственно, нужно, что и как я привык спрашивать. Поэтому это, скорее, не манипуляция, а игра, в ходе которой они правил не знают, и, чтобы играть, должны сами их вычислить или установить свои.

Я не рисую им ничего на кальках в масштабе, изображая из себя мастера (то есть не делаю ничего вместо них, показывая «как правильно»). Мои почеркушки схематичны – на клочках и других бумажках, частенько мы делаем с ними минутный макетик буквально из мусора под ногами в пояснение каких-то тезисов. Их цель – не показать «правильную форму», а индуцировать направление работы или мысли, и они никогда не более детальны, чем необходимо для такого эффекта.

Эти исследования они делают не для меня, не для себя и не для отчётности, а для того, чтобы рассказать о них студентам, занятым другим тематическим исследованием.

Я не устраиваю своим студентам клаузур. Вместо них они делают исследование либо по теме проектирования, либо по контексту размещения проекта. Нередко на выходе мы приходим к другим аспектам, которые необходимо прояснить, – образуется некий веер исследований, мы проходим его примерно за две недели. В итоге студенты имеют широкое и многоаспектное представление о предмете проектирования прежде, чем они приступают к генерации проектных предложений. Эти исследования они делают не для меня, не для себя и не для отчётности, а для того, чтобы рассказать о них студентам, занятым другим тематическим исследованием.

В своём подходе я стараюсь не замыкать процесс на себя, а максимально использовать горизонтали обучения. Так, иногда мы устраиваем однодневные тематические воркшопы в рамках занятий, когда студенты делятся на три-четыре группы и за четыре часа либо моделируют несколько предложений в одной теме (приёмы компоновки функциональных объёмов, к примеру), либо исследуют различные аспекты одной темы (дизайн идеального перекрёстка или идеальной автопарковки во всех деталях), и презентуют результаты друг другу на общем обсуждении в конце дня.

Я борюсь с лидерством, конкуренцией, хомячничеством, самозамкнутостью, реципиентной позицией и пропагандирую выгоды открытости, общения, прозрачности, участия как умений, полезных в грядущем устройстве мира, общества и отрасли.

Поскольку студентов много, и персонального внимания каждому никогда не достаточно, приходится максимально опираться на потенциал их самоорганизации, горизонтальной коммуникации. Так, пользуясь доступностью Европы, раз в полгода я устраиваю им так называемый дизайн-трип. Вернее, его устраивают они, а я предлагаю им только тему и точки на карте Берлина или Хельсинки. Всю прочую работу они делают сами: бронируют билеты, отель, составляют план поездки, ищут контактные лица, договариваются об экскурсиях и т.п. Мне остаётся только поехать с ними, чтобы обращать внимание на то, что они сами могут не заметить, а также модерировать смысловые сборки по результатам посещений. Таким образом, они обучаются самостоятельно добывать и структурировать нужную им информацию для работы.

По этой же причине мы организуем использование онлайн-сервисов, чтобы делиться информацией, – так студенты, занятые чем-то одним, могут иметь доступ к работе других. Кроме того, это позволяет нам частично выносить за пределы занятий то, что в них не умещается. Студенты сами определяют, какой сервис они будут использовать. И с каждым новым курсом мы делаем это снова, поскольку такое умение будет необходимо им в дальнейшей профессиональной деятельности.

Я борюсь с лидерством, конкуренцией, хомячничеством, самозамкнутостью, реципиентной позицией и пропагандирую выгоды открытости, общения, прозрачности, участия как умений, полезных в грядущем устройстве мира, общества и отрасли. Всячески пропагандирую участие во внешних воркшопах и конкурсах, протаскиваю их на бесплатные места в коммерческих курсах, пропагандирую внешние лекции и эвенты, чтобы студенты в своих профессиональных представлениях не замыкались только в рамках представлений одной школы, но имели развитое представление о том, что вообще бывает в отрасли.

Теперь я могу делать дизайнеров от начала, а не переделывать в дизайнеров архитекторов, – есть в этом кардинальная разница.

В наступившем сезоне у меня новая проблема: мне выдали на растерзание второй курс, а с пропедевтикой у меня всё не очень исправно. Зато теперь я могу делать дизайнеров от начала, а не переделывать в дизайнеров архитекторов, – есть в этом кардинальная разница.

В этом русле я привлекаю старшекурсников к преподаванию на младшем курсе компьютерного трёхмерного моделирования, приёмам эффектного или эффективного рендеринга. Вернее, это не я их привлекаю, а они сами вызываются, просто потому что так они обучаются очень актуальному умению быстро учить тех, кто вокруг, тому, чему они только что научились сами, – выстраивать общее когнитивное облако представлений, культурных предпочтений в профессии, образ возможного действия, а с ним и экосистему деятельности.

Также планирую привлечь пару театральных тренингов – на выстраивание коммуникации и на распознавание свойств воображаемых материалов (не знаю, как он точно называется).

Как вызвать в студентах желание учиться? Нужно ли это делать? Или вуз – это то сито, через которое проходят «рядовые» люди, оставляющее на поверхности «выдающихся»?

Я этим не занимаюсь, честно. Может быть потому, что все остальные факторы складываются так, что на занятиях и в целом в рамках курсового проекта складывается некоторая когнитивная общность, которая сама по себе является для них ценностью. Им теперь несколько страшно заболеть посреди проекта или не успеть к подаче, потому что это отдалит их от этой общности, оставит в одиночестве, они как бы опасаются, что называется «выпасть из темы». И если такое случается, то частично они могут восполнить отставание за счёт информации в онлайн-сервисе. Но всё равно главное и самое значимое происходит в continuous present.

Я стараюсь уделять внимание отстающим не меньше, чем лидерам, и вообще, лидеров особо не выделяю и не пъедесталю.

В первый же год в моей студии установилась стопроцентная явка на подачи как норма (вообще-то, в СПбГАСУ это случается нечасто). Я стараюсь уделять внимание отстающим не меньше, чем лидерам, и вообще, лидеров особо не выделяю и не пъедесталю. От этого получается большое разнообразие в содержании проектов. В отличие от старой школы, где обычно группа подразделяется на два-три лидера авторской манеры, основную массу серого вещества, у которого не хватает напора стать лидерами, и совсем отстающих. У меня в студии: основная масса – в облаке очень разнообразных лидеров, совсем немного неопределившихся и очень мало тех, у кого не получается учиться, в основном, из-за обстоятельств жизни. Я не возделываю развитие авторских манер, характерное для старой школы, больше фокусирую внимание на полезных свойствах конечного продукта проектирования и выбранных в рамках проекта методах их выработки.