Телеграмм

Ярослав Ковальчук: из архитектуры в урбанистику

Архитектура и урбанистика — две близкие, но совершенно не похожие друг на друга области: у них разный предмет, подходы и инструментарий. О том, как меняется деятельность профессионального архитектора, начавшего заниматься градопланированием, рассказывает Ярослав Ковальчук.

06.05.2013, 18:59 | Автор: Маргарита Чубукова

39лет

Урбанист

Закончил МАрхИ,
Institute for Housing and Urban Development Studies в Роттердаме, Нидерланды,

студент Высшей школы урбанистики НИУ ВШЭ.

Любимые здания: коммерческий деловой центр «Белая площадь», жилой комплекс на ул. Станиславского, 11, район Чистых прудов.

Много лет я проектировал здания, а потом стала интересна другая область. Закончил МАрхИ в 1997 году, три года работал в разных архитектурных компаниях, затем поехал учиться в Голландию, это был как раз курс по урбанистике. Когда вернулся, в Москве эта тема вообще никого не интересовала. Одновременно со мной А.Бродский приехал из Америки, у него появились заказы, и он меня позвал к себе. Работа с ним стала очень ценным опытом, лучшей учебой, которую я когда-либо проходил. У Бродского очень сильная установка: все, что делаешь должно быть доведено до совершенства, это всегда мобилизует. До 2008-го года мы работали вместе и сделали много интересных проектов, которые я очень люблю.

Когда я ушел от Бродского, действительно важным показалось понять, как архитектура может существовать в современном городе, что это такое вообще? Почти все, что строят в Москве в последние двадцать лет, за редким исключением, превращается в катастрофы.

Почти все, что строят в Москве в последние двадцать лет, за редким исключением, превращается в катастрофы.

Например, «Сити» — транспортная катастрофа, с которой нужно будет еще много лет что-то делать. Снести нельзя, значит, придется район вокруг доделать, чтобы им можно было нормально пользоваться. Возникает вопрос: как в городе можно построить здание, которое не станет катастрофой? Я много читал, смотрел, общался с разными людьми, набрал какое-то количество знаний и идей и понял, что урбанистика сейчас для меня - самая интересная область.

Мне не хватало системности, для этого я пошел учиться в Высшую школу урбанистики. Во-первых, здесь преподаются курсы, которые хорошо задают научные рамки. Во-вторых, декан А. Высоковский собрал лучших российских специалистов. А в-третьих, со всеми интересно общаться именно на профессиональные темы, можно многое в дискуссиях сформулировать.

О другой науке

Урбанист… На самом деле, я уже боюсь этого слова. Надо говорить «городской планировщик». Это удивительная вещь: были градостроители, а стали урбанисты. Дело не просто в изменении слова. Слово поменялось, потому что нужно было зафиксировать изменение подходов к планированию города. Говорить «градостроитель» сейчас не совсем правильно, потому что за этим термином стоит модернистская парадигма города и совершенно определенный способ проектирования, управленческая система и общий набор подходов. Такая градостроительная парадигма сейчас умирает, от нее все отказываются. Слово «урбанист» ввел В.Глазычев, но оно стало таким модным, что теряет свою однозначность. Мне кажется, лучше использовать термин «городские планировщики», калька с «urbanplanner».

Это правильно, скромно, сдержанно и очень четко: «Мы планировщики, мы занимаемся городским планированием».

Его придумали и продвигают в RUPA — объединении планировщиков. Это правильно, скромно, сдержанно и очень четко: «Мы планировщики, мы занимаемся городским планированием».

Терминов действительно не хватает. Сама область знания не развивалась последние десятилетия, соответственно, не развивалась и терминология. По-хорошему, термины должны возникать в научном дискурсе. Проблема в том, что не совсем понятно, где публиковаться, потому что у нас нет научных журналов. Кстати, научный журнал очень интересно было бы сделать. Вообще довольно много всего непонятного. Но это самый интересный момент: когда возникает наука, можно много всего сделать, открыть и найти, поэтому урбанистика сегодня очень интересная область для исследований.

О городе и объективности

Сейчас в Высшей школе урбанистики пишу работу по плотности («Взаимосвязь плотности застройки, типологий застройки и функционального использования») и анализирую физическую структуру города. Мне интересно: есть ли какие-то объективные инструменты, с помощью которых можно классифицировать градостроительные структуры. Реально ли создать объективную классификацию градостроительных типологий?

В московском градостроительном кодексе закреплены морфотипы, они основаны на экспертной оценке. Эта система не очень четкая, классификация сильно зависит от субъективных подходов экспертов. По моей теме есть несколько западных работ. Например, книга Меты Бергхаузер «Spacematrix». Она нашла связь между плотностью застройки, этажностью и процентом застроенных территорий, а связь между этими параметрами собрала в одну общую матрицу. Посчитав матрицы для разных городов, можно выявлять характерные пространственные структуры и сравнивать их. Можно найти структуры, которых нет в данном городе, но они есть в других. Можно оценить возможность преобразования существующих структур или внедрения новых.

О преподавании, детях и исследованиях

Мне всегда было интересно преподавание. Когда учишь, общение дает много разных идей, стимулирует процесс мышления и движения вперед.

Кроме курса «Проблемы урбанизма», который мы читаем вместе с Н.Нилиной в МАРШе, я занимаюсь детскими образовательными проектами. Сейчас сделали курс в Зимней Пущинской Школе, которая проходит уже больше 20 лет. Там мы создали архитектурно-градостроительную студию. Наши ученики – это дети, которые любят учиться, узнавать что-то новое. Не обязательно, чтобы они хотели стать архитекторами или вообще что-то в этом понимали. Мы же считаем себя не преподавателями, которые учат, как «два умножить на три — будет шесть», а тьюторами, которые помогают ребенку самому найти проблему, самому добыть ее решение, обсудить, сделать презентацию, поспорить, аргументировать свою точку зрения.

Наши ученики – это дети, которые любят учиться, узнавать что-то новое. Не обязательно, чтобы они хотели стать архитекторами или вообще что-то в этом понимали.

Недавно был день открытых дверей, нам нужно было заинтересовать детей студией и одновременно рассказать, чем мы будем заниматься. Мы нарисовали карту Пущино и напечатали много разных наклеек. Каждый ребенок сначала получил наклейки и отметил на карте, где он живет, где гуляет, любимые и нелюбимые места в городе. Наклеивание наклеек стало упражнением в изучении города, в результате которого мы получили карту того, как активности распределены по территории города. В Пущино нет центра. Исследование центра и станет главной темой школы.

Что для меня важнее: учебные программы, градопланирование или исследования? Они друг друга хорошо дополняют. В рамках школы можно провести полевое исследование и узнать что-то новое про город, в следующем году, провести еще одно и посмотреть динамику. А потом, когда будет собрана информация и если в городе появится хороший мэр, можно будет сделать и мастер-план!

Фото: Александра Голикова