Yaratam: как архитектор Петр Сафиуллин меняет в Казани представление о современной мебели.

«Стартап» со столетней историей

Петр Сафиуллин не любит, когда Yaratam называют стартапом. «Я очень долго вынашивал эту идею, размышлял, готовился, работал. Многим может показаться, что бренд появился ниоткуда, но это не так», — говорит он. В начале разговора о Yaratam Петр достает из-под стола старый рубанок из железного дерева и немного потрепанную шкатулку размером 10 на 15 сантиметров цвета ясного летнего неба. Эти предметы сделаны руками деда, архитектора, который также занимался созданием мебели, но только для своей семьи.

— Отец моего деда был крестьянином. Во время раскулачивания большевики забрали у него почти все хозяйство, оставив лишь одну лошадь. Тогда прадед решил не идти работать в колхоз, а стал столяром и мастерил для крестьян телеги и деревянные колеса. Дед тоже приобрел столярные навыки, но его больше интересовало радиодело — он ремонтировал любую технику, сам собирал магнитофоны, — рассказывает Петр. — Дед работал учителем труда в одной из казанских школ, а на даче организовал мастерскую, где создавал мебель. Там до сих пор стоят его табуреты, скамейки, столы. Под конец жизни дед делал «аксессуары», сам вытачивал петли из жестяных баночек. А моя мама расписывала эти вещи узорами. Сложно оставаться в стороне, когда живешь в такой среде.

Новейшая история Yaratam началась в нулевых. Сестра Петра — тоже архитектор — создала коллекцию мебели, которую выставила в одном из шоу-румов в рамках Salone del Mobile 1999 года - «cosmo's Factory». Петр Сафиуллин отправился с ней за компанию в Милан.  

— Попав на международную мебельную выставку, я испытал шок. Я увидел, что вообще люди вытворяют. Тогда во мне что-то стрельнуло, — вспоминает Петр.

В начале нулевых достать книги об итальянском, скандинавском и реже американском дизайне уже не было проблемой. Вдохновившись темой, спустя год после выставки архитектор задумался о выпуске мебели и в одиночку приступил к созданию предметов в рамках своих интерьерных проектов. Петр рассказывает, что 16 лет назад попросту не нашлось заинтересованных людей, чтобы запустить в городе масштабное производство мебели.

— Я очень хотел ставить в свои работы красивые вещи, создавать с их помощью образы. Но проблема была в дороговизне производства и понимании заказчиков. Тогда я начал делать предметы сам: в каком-то проекте — барную стойку, в другом — светильник. За 18 лет моей работы не было ни одного объекта, для которого бы я сам не придумал и не сделал хотя бы один предмет. При этом я старался не повторяться, — рассказывает архитектор.

Стеллаж «45»

Год назад звезды сошлись, и Петр встретил единомышленников, готовых заняться производством мебели. Первым предметом бренда Yaratam стал стеллаж «45», получивший название по количеству градусов угла разворота его стоек. Замысел стеллажа возник во время решения сложного интерьера у знакомых архитектора. После него появилась «Вера Павловна» — круглая прикроватная тумба в конструктивистском стиле, трижды переродившаяся в виде опытных образцов и отсылающая своим названием к роману Чернышевского «Что делать?».  

— Мне нравятся круглые акценты. Квадрат — это нечто рукотворное, потому что в природе его как такового не существует. А круг более естественная штука, — поясняет Петр. — У выдвижных ящиков обычно боковые крепления, они должны ходить по стенкам. Но квадратный ящик в круглой тумбе — это колоссальные потери пространства. Поэтому я решил, что ящик в «Вере Павловне» должен быть круглым. Первый образец тумбы плохо открывался, были проблемы с выкатыванием, скольжением. Затем мы сделали второй и третий, который можно считать началом Yaratam — теперь он стоит у меня дома.

Комод «Булат»

За год у Yaratam сформировалась коллекция из 20 объектов — стульев, столов, стеллажа, комодов и буфета. Часть предметов — например, комоды «Булат» и «Бурган» — появилась в рамках интерьерных проектов Петра (отсюда и их названия – по именам заказчиков), после чего была запущена в массовое производство. Другая часть объектов сразу задумывалась как серийная. Каждые два-три месяца Yaratam выпускает новый предмет. Но Петр не торопится объединять их в сеты и коллекции — считает, что объектов пока маловато, даже если они не «спорят» друг с другом будучи в одном пространстве.

Ученики превосходят учителей

В команде Yaratam — 14 человек: из них десять работают на основном производстве в небольшом городе Волжске соседнего с Татарстаном Марий Эл, еще четверо занимаются созданием индивидуальных предметов мебели в казанском офисе. Задача Петра в этом технологическом процессе — исключительно дизайн, которым в Yaratam он занимается пока в одиночку. Архитектор не исключает, что в перспективе к разработке мебели и предметов декора привлечет свежие дизайнерские силы.

— Многое из того, что мы делаем имеет архитектурную основу. По большому счету, я проектирую здания, которые помещаю в интерьер, — рассказывает Петр. — Посмотрите на стеллаж — это своеобразный дом: не панельный или кирпичный, а над которым подумал архитектор. Журнальный столик «Нур» — это Оскар Нимейер, заправка или уличное кафе начала 1960-х. Тумба «Вера Павловна» — 1920-30-е годы, конструктивизм, Мельников, Леонидов. Комод «Бурган» — баухаус, Мис ван дер Роэ. Я не могу назвать себя минималистом, хотя делаю простую мебель. Меня вдохновляет модернизм, архитекторы XX века — начиная от конструктивистов, заканчивая современниками: японцами Сигэру Бан, Тадао Андо, швейцарцем Петером Цумтором.

Главный материал мебели Yaratam — это бук. Петр объясняет: он дешевле и легче дуба, прочнее сосны, структурнее березы и разнообразнее по оттенкам, чем массивы всех вышеперечисленных деревьев. Впрочем, в производстве также используются и дуб, и береза, и ясень. Недавно Yaratam отказались от МДФ в пользу прочной березы и от готовой фурнитуры в пользу самодельной (за исключением петель).

Комод «Бурган»

— Я знаком с итальянским дизайнером Энрико Тонуччи, который 20 лет назад владел мебельной фабрикой Triangolo. Они производила, как мне тогда казалось, очень крутую мебель из бука — с одной стороны, это была классика, с другой — минимализм. Поэтому когда я стал думать о материале для мебели Yaratam, вспомнил о буке, — говорит Петр. — Дома у моей сестры стоит стильный комод Triangolo. Когда я приехал к ней в гости в прошлом году, решил его изучить досконально и был в шоке: там ламинированные ящики! А мы для надежности делаем ящики из фанеры, стараемся ее «выводить», чтобы добиться гладкости. Triangolo были для меня примером качества и дизайна, а теперь я понял, что мы делаем мебель не хуже, а в некотором плане, может, и лучше их.

Серийные модели мебели Yaratam делают в Волжске на арендуемой части действующей мебельной фабрики, выпускающей, по словам Петра, «товары широкого потребления» вроде межкомнатных дверей и самых простых шкафов, которые представлены в большинстве российских недорогих мебельных магазинов. Место для мастерской нашел начальник производства Yaratam Роман.

— Волжск удобен инфраструктурой: рядом с фабрикой есть железная дорога, нет проблем с материалами, хотя многое мы покупаем в Казани. В Казани же все хотят заработать сразу, мало кто хочет вкладывать в производство, — говорит Петр. — Правда, мне поступали предложения выделить землю, построить там цех, купить оборудование. Но я пока не хочу ни от кого зависеть и оправдывать чьи-то надежды. У меня нет задачи заработать завтра на dolce vita, купить самолет и улететь на Гавайи. Моя задача — развиваться и делать интересные вещи.

Пока у команды из столяров, маляров и сборщиков мебели, на формирование которой ушло полгода, нет конкретных цифр и задач по поводу количества производимой мебели. Петр Сафиуллин признается, что не считает Yaratam бизнесом, а, значит, скорость и объемы продаж для него не имеют большого значения. Сегодня команда занята, скорее, разработкой новых объектов и поиском специалистов. В среднем Yaratam ежемесячно выпускает по 20-25 предметов мебели, затрачивая в связи с технологическим процессом на производство каждого из них по 14 рабочих дней, и делает заготовки для будущих заказов. Однако, Петр не боится заключить условный контракт на создание мебели для гостиницы в 30, 50 и даже 100 номеров:

— Если нам поставят условие полностью меблировать комнаты за два-три месяца, то мы запросто с этим справимся, нарастив производство. Вопрос в том, что всегда сложно возвращаться к прежнему уровню производства 30 предметов в месяц. Придется расставаться с кем-то из сотрудников, по инерции будешь думать, что у тебя большие обороты.

Комод против айфона

Цены на мебель Yaratam стартуют от 14 000 рублей. Самый дешевый предмет в коллекции — барный стул «Ибрагим». Самый дорогой — безымянный комод за 128 000 рублей.

— Когда я говорю, что мой стул стоит 15000 рублей, мне отвечают, что это очень дорого, Да, недешево, но и не дорого. Дорого — это 40 000 рублей, — рассказывает Петр. — В интернете есть много магазинов, которые продают китайские реплики итальянской и американской дизайнерской мебели. Посмотрите на российских производителей, которые делают стулья из черного железа и фанеры, на штампованную мебель ИКЕА. Сравните цены с ними. Как я могу продавать мебель за такую же цену? Yaratam делает не массовый продукт, но и не супернедоступный. Люди же покупают iPhone 7 Plus, находят на него деньги, берут кредиты. Почему бы не найти деньги на комод? Просто все зависит от отношения и стиля жизни людей. В нашей стране так повелось: мало кто обращает внимание на внутреннее, на среду. Я хотел делать доступную мебель. Но люди, для которых я ее создавал, ее не покупают, - для них это дорого, а дешевле продавать мебель я не могу. Те, кто могут ее купить, не делают этого, считая мебель дешевой. Просто для них цена — это мерило качества: чем выше, тем лучше.

Стул «Ибрагим»

По словам архитектора, целевая аудитория бренда — это «европейский» средний класс: семьи с общим достатком 3000-5000 евро в месяц. Чаще всего за мебелью приходят люди 30-50 лет, которые много путешествуют и разбираются в дизайне. Обращаются в бюро и жители городов за пределами Татарстана: сейчас Yaratam готовит заказы к отправке во Владивосток и Ростов. Как правило, покупатели узнают о Yaratam через соцсети или общих с Петром знакомых. Пока, по словам архитектора, продажи происходят стихийно, их технология не отработана. Прежде, чем это произойдет, Петр хочет довести до совершенства процесс производства мебели — чтобы не ставить покупателей в стоп-лист из-за нехватки ресурсов.

Несмотря на цены, которые «выше среднего», Yaratam не испытывает проблем со спросом. Петр Сафиуллин доволен уровнем востребованности бюро:

— У меня не возникают вопросы, куда бы приткнуть свои предметы. Да, мы не продаем мебель вагонами, но нам нравится то, что мы делаем, и считаем себя востребованными. Мы нашли свою нишу по соотношению цена-качество-дизайн, в Казани у нас конкурентов нет. Все-таки, людям хочется чего-то индивидуального. Поскольку Yaratam не заваливает магазины своими предметами, покупатели к нам расположены.

В планах Yaratam — сократить срок производства мебели до 10 рабочих дней, запустить линейку домашнего декора (первые попытки уже есть — марка выпускает вязаные пледы и наволочки), заняться так называемым outdoor-направлением и создавать мебель и аксессуары для сада и ландшафтного дизайна.

— Я считаю, что в России давно пора делать качественный продукт, а не так: сварили железо, прикрутили фанерку и готово, — говорит Петр. — Я знаю много мебельных брендов с мировым именем и не вижу большой разницы, что вот это крутой европейский дизайн, а вот это Yaratam. Конечно, в России существуют колоссальные проблемы с производством, нет инфраструктуры и инвестиций в отрасль. Но я думаю, что интерес к нашему продукту будет со временем расти, потому что мы создаем не мебель, а персонажи и истории.

Мне хочется, чтобы человек мог переключаться на красоту, получая от этого радость и удовольствие.

Комод «Вера Павловна»

Официальная страница Yaratam 

Еще по теме:

Архитекторы

Магнус Монссон: «В Швеции люди больше не покупают некрасивую архитектуру».

Ирина Коробьина: «Как менялся музей?»

Промодизайнеры

Цикл лекций «ГОВОРИТ КПД».

«Мы должны преодолеть состояние решения проблем. Надо искать смыслы»: Игорь Сафронов о хакатоне в Сколково, важности философии и дизайне в посткапиталистическом мире.

Оставить комментарий