Urban Talk: разговор о благоустройстве. Часть 2

1. Как вы понимаете слово «благоустройство»?

2. Какую городскую среду, на ваш взгляд, можно назвать комфортной?

3. Без каких базовых параметров не обойтись при создании проекта благоустройства?

4. Как вы относитесь к идее общих стандартов для проектов благоустройства?

5. Насколько важны дух места, идентичность определенного места? Кто должен заботиться об их сохранении, если об этом не думает ни проектировщик, ни подрядчик, ни заказчик? Как вписывается в понятие «благоустройства» защита культурных ценностей?

6. Какие механизмы, на ваш взгляд, способны привести к созданию эффективной коммуникации между теми, кто влияет на изменения городской среды — властями, городом, локальными сообществами, архитекторами, проектировщиками, застройщиками, девелоперами?

Максим Шпаковский
основатель проекта "Соседские центры", экс-директор по развитию Института урбанистики Среда

1. Вместо определения я бы скорее сказал, какие ассоциации у меня вызывает этот термин — сейчас благоустройство означает не «создание общественного пространства», а некий административный проект. Администрация города решает создать «благо» для жителей: что-то озеленяют, закупают уличную мебель по тендеру — в 80 % случаев самые дешевые варианты, которые можно себе позволить. Это представление администрации о «благе», которое тянется из советского прошлого, сильно устарело и не соответствует современному контексту. Многие стороны зарабатывают на этом процессе, и намного реже от этого процесса что-то получают жители как конечные пользователи.
 

2 и 3. На мой взгляд, у этого понятия есть определенный набор критериев. Один из очень важных базовых элементов, который зачастую бывает упущен — это разнообразие функций, пользователей, сценариев использования. Монотонное использование среды одними и теми же людьми – это классический пример гетто, спальных районов, элитных территорий. Качество городской среды в них оставляет желать лучшего.

Второе — это локальная экономика, понимание экономического процесса развития городской среды. Зачастую планировщики и архитекторы не задумываются, как она будет развиваться дальше — но городскую среду не только нужно создать, ее нужно поддерживать и развивать.

Третий важный момент связан с вовлечением. Хорошая городская среда — это результат делового контакта заинтересованных сторон, инструмент диалога местных жителей, администрации, локального бизнеса, общественных активистов. В этот диалог вовлекаются самые разные конечные пользователи, и они чувствую сопричастность к этой городской среде – мне кажется, очень важно, чтобы люди получали удовольствие от городской среды и при этом ощущали ответственность.

Последний важный критерий – это доступность для разных групп пользователей, например, для мам с колясками, для детей, для людей с ограниченными возможностями. В той городской среде , традиция которая тянется из XVII-XVIII веков, этот момент не учтен, а у нас сейчас этому уделяется не очень много внимания — поэтому центры наших городов представляют полосу препятствий.

4. Сам по себе стандарт нельзя считать безусловным злом — он может стать какой-то рамкой, дизайн-кодом, внутри которого может быть много пространств для разнообразия. То, что в Петербурге нельзя было строить здания выше карниза Зимнего дворца, не помешало архитекторам создать разнообразие. Но если это вариант стандарта, при котором ты можешь выбрать из трех вариантов скамеек и поставить свой собственный ни в коем случае нельзя, то это не очень хорошая история. Важно помнить, что разнообразие городской среды связано с разнообразием пользователей, оно не исчерпывается разнообразием цветов или форм.

5. На мой взгляд, городская среда безусловно должна отражать локальную идентичность — и если говорить о вовлечении местных жителей, то она в принципе не может ее не отражать. Первой приметой локальной идентичности являются локальные акторы – через их участие в проект уже попадает локальная идентичность. Но если говорить о более сложных механизмах, то я вижу несколько вариантов. Городская среда может быть создана хорошо и без привнесенного отражения локальной идентичности — но при этом она действует как рамка, в которой через людей, через сценарии, через местный бизнес эта локальная идентичность проявляется.

Другой вариант — наверное, еще более удачный — когда в самой рамке уже заложены городская идентичность, локальные культурные коды. Иногда в Европе возникает чувство дизориентации — стандарты городской среды очень высоки, и эта планка одинаково высока везде. Если рядом нет какой-нибудь достопримечательности (памятника, собора, музея или современной постройки), тебе сложно понять, в каком именно городе ты находишься. Мне кажется, это не очень хорошо, но продумывать такие вещи в нашем случае — это уже задача со зведочкой, как в учебнике по математике. Мы еще не достигли такого уровня качества городской среды для того, чтобы говорить об этом.

О локальной идентичности должен заботиться тот, кто формирует техническое задание на проектирование — либо администрация, либо застройщик. Именно на этапе формирования технического задания закладываются требования к городской среде, к процессу ее создания — в воле автора технического задания написать, что в ней должны быть отражены локальная идентичность и культурные коды и запланирован процесс вовлечения жителей. Дальше уже поздно. Все остальное регулируется проектировщиками и архитекторами, и зависит от уровня их сознательности — превратить проект в эстетическую самореализацию архитектора или нет.

6. Существуют очень разные инструменты, они активно используются — здесь не нужно изобретать велосипед. В качестве примера можно взять мастер-планы Амстердама или Мельбурна — в них расписаны очень сложные процессы по вовлечению жителей для создания будущего всего города. В них используется все, что может захватить разные целевые аудитории — от электронных инструментов (когда через сайт ты можешь оставить какие-то свои идеи и отреагировать на концепцию) до публичных встреч, презентаций, консультаций.

У нас немногие понимают, как этим стоит заниматься, а администрация зачастую пытается сделать эти процессы еще более сложными для восприятия. В действительности же сложность связана не с форматом, а с методологией проведения этих мероприятий, с поиском компетентных модераторов. У нас нет культуры общественного диалога, и по пальцам одной руки можно пересчитать людей, которые обладают компетенцией для модерирования городских конфликтов. Городская среда — это территория, где пересекаются интересы большого количества сторон, и зачастую они друг другу противоречат. Яркий пример — собачники и семьи с детьми. Фигура независимого модератора в этом случае позволяет им подняться на уровень выше частных интересов, создать совместный интерес и найти общий язык.

Мы сталкиваемся здесь с проблемой курицы и яйца — профессия не может развиваться, пока на нее нет системного запроса. Системного запроса нет, пока нет людей, компетентных его реализовать. В какой-то момент круг должен разорваться — я думаю, что прежде всего этот запрос должен появиться у авторов и заказчиков проекта. И тогда он потянет за собой развитие этой роли.

Константин Ходнев
архитектор, партнер архитектурной группы DNK ag, член Экспертного совета по редевелопменту при РГУД

 

1. Это осмысленное воздействие на ландшафт с целью повышения качества среды

2. Прежде всего комфортной является та среда, которая помогает максимально удобно и безопасно перемещаться по городу. Причем комфортной среда должна быть для всех групп жителей: молодых и пожилых, родителей с детьми и инвалидов, для пользователей общественным транспортом, автомобилистов, велосипедистов и т.д. По-настоящему комфортная среда учитывает различные сценарии движения и перемещения: это и сопровождение детей в школу, и поход в магазин, и туристические прогулки. Нельзя игнорировать и климатические факторы. Их негативные последствия не должны нарушать комфортную среду. Еще одним важным элементом такой среды являются рекреационные зоны. В Москве, например, уже появилось количество вполне комфортных парков и скверов, но их должно становиться все больше.
 

3. Любой проект должен учитывать все возможные сценарии использования пространства. При его разработке также необходимо следовать принципам sustainability (устойчивого развития): долговечности, рациональному использованию ресурсов, бережного отношения к существующим особенностям места, истории, ландшафту и культурному коду.

4. Если речь идет о базовых принципах, которые определяют качество, то они заслуживают положительной оценки.

5. Работа с идентичностью места — основа любого проекта.

6. Во-первых, перевод крупных проектов благоустройства под контроль архитектурного руководства города или региона. А во-вторых, поддержка предложений по благоустройству на уровне двор/улица с вовлечением местных сообществ, районных депутатов, архитектурных бюро и ландшафтных компаний.

Люся Малкис
главный редактор ARCHiPEOPLE

1. Когда-то, в 2014 году мы с Мегабудкой и Артемом Укроповым выступили на АрхМоскве с инсталляцией «Двор архитектора». Наша инициатива имела прикладной характер — хотелось обратить внимание профессионалов и властей на то, что помимо парков и скверов существуют еще и дворы, которые нуждаются в ином подходе: на смену жестким стандартам должны прийти осмысленные индивидуальные решения. Авторами этих решений мы провозгласили архитекторов, выдвинув слоган — «Архитектор — герой двора!» Конкурсанты же, которые прошли в полуфинал были представлены в образах супергероев. Проект получил премию «Биеннале-2013», а мы на некоторое время стали героями публикаций и интервью, которые обличали «совковый» подход к придомовым пространствам и призывали к новой жизни. Удивительным образом наше время, время имитаторов, которых так опасался Сократ, «перевыпускает» совершенно любой более или менее востребованный продукт в той «упаковке», которая задумывалась идеологами изменений, но с совершенно новым содержанием. Мы — как и многие из тех, кто воспевал новую «урбанистику» — потерпели фиаско. Поэтому для меня очевидно, что когда мы говорим о том же благоустройстве, то имеем дело с двумя сущностями: первая, как правило, имеет идейно-теоретический характер, а вторая есть симулякр, который рождается быстрее, чем способно родиться истинное благо.

2, 3. Исходя из вышесказанного, для меня базовыми параметрами благоустройства являются все те вещи, которые индивидуализируют проект и опираются в поиске этой индивидуальности на истинные запросы горожан и социо-культурное проектирование. «Одной из основополагающих характеристик «человека культурного» является его способность к проективной деятельности, т.е. продуктивному воображению, творческому и свободному преобразованию реальности на основе «модели потребного будущего». Эта способность задается самой сущностью культуры, которая есть прежде всего совокупность «проектных» (т.е. идеальных, духовных) способов и результатов освоения и преобразования мира — природы, общества, самого человека. Смысл культурной деятельности заключается в ее «улучшающем» характере, в «культивировании» всех составляющих человеческого бытия, в способности выводить человека за свои пределы в форме целеполагания, конструирования идеального образа человека и мира. В процессе производства (и освоения, потребления) «предмета культуры» человек рефлектирует относительно его совершенных, идеальных форм — идеальной структуры художественного продукта, идеальных форм социального устройства, идеальных отношений между людьми и т.д.» (Марков А.П., Бирженюк Г.М. //ОСНОВЫ СОЦИОКУЛЬТУРНОГО ПРОЕКТИРОВАНИЯ, 1997, Санкт-Петербург).

4. Говорить о пользе стандартов бессмысленно — очевидно, что они всего лишь являются мерой, которая контролирует самую нижнюю отметку качества.

5. Что касается «духа места» — для меня этот вопрос очень болезненный. Хотя бы потому, что и здесь также существует два явления — явление культурное, когда много и очень хорошо трактуется понятие духа места как единственного условия для сохранения идентичности абсолютно любого пространства. С другой стороны — это отсутствие механизмов, (а вернее, задач) что-либо сохранять. Мой опыт активиста общественного движения «Архнадзор» говорит о том, что сегодня дело сохранения исторического наследия, национальной идентичности, впрочем так же, как и сто лет назад, нужно единицам.

6. Архитектурное сообщество не является реальным и адекватным стейкхолдером градостроительных процессов. Тем не менее, в консорциуме с градозащитниками, правозащитниками, гражданскими активистами, ответственными чиновниками, их деятельность может быть неоценима. Активизм и гражданская позиция, профессиональные амбиции и способность рассматривать город как «свой» способны стать той движущей силой, которая может что-то менять. Важно, чтобы эта сила не оставалась просто «силой», как ее понимали марксисты-ленинисты.

Кирилл Асс
архитектор, художник, куратор
 

1. Благоустройством должна заниматься управа благочиния. Это старинное слово, обозначающее улучшение городской среды, устройство блага для горожан. В последние годы приобрело почти ругательный характер в связи с масштабами реконструкций улиц центра Москвы — хотя нет сомнений, что происходящие перемены городской среды в целом можно приветствовать, ложку дегтя в процесс добавляют традиционная кампанейщина и смесь полезных решений с бесполезными, подозрительными и прямо вредными.
 

2. Для комфортной городской среды характерны социальное, коммерческое и пространственное разнообразие, общая для горожан приветливость и готовность к встрече с другим, экономическая и политическая свобода.
 

3. Нельзя обойтись без вкуса и такта. Остальное приложится.
 

4. Стандарт — очень растяжимое понятие. Стандарт может состоять из одних только чисел, описывающих минимальную освещенность, количество урн на погонный метр и тому подобное, а может состоять из десятков подробных типовых решений. Первый будет гибким с визуальной точки зрения, а второй гарантировать единую визуальную культуру. Мы часто забываем о том, что то, что мы сегодня принимаем за самоочевидность, например, твердые покрытия дворовых проездов, еще полсотни лет назад было редкостью, а во многих местах все еще остается редкостью. И так со многими вещами. Поэтому стандартизация с одной стороны неизбежна, а с другой требует глубокого осмысления и проработки, которая поможет избежать как однообразия, так и буйства разнородности. Города, как правило, живут долго, все изменения происходят постепенно, и одновременно сосуществуют многие стандарты, иногда датирующиеся разными столетиями — и это скорее положительное качество.
 

5-6. Никто не может объяснить, что такое «дух места». Он явно присутствует в некоторых местах, а может быть даже и во всех, и одновременно его составные части неуловимы. Вместе с тем можно сказать наверняка, что его существование обеспечивается старением вещей и людей на одном и том же месте. То есть наличием неизменных (то есть таких, которые переживают несколько поколений людей) вещей и отношений, которые изменяются или уходят очень постепенно.

Дух места или идентичность невозможно сберечь, если они никому не нужны. В ситуации, когда городская среда не принадлежит жителям, владельцам домов, когда они не имеют механизмов защиты своей собственности и своего уклада, никакие механизмы работать не будут. К сожалению, дух места и идентичность относятся к intangible good, нематериальным ценностям, которые бытуют исключительно в рамках культуры. Культура же транслируется образованием и традициями, которым еще только предстоит сложиться после ста лет борьбы с теми же традициями, ценностями и культурой в широком смысле слова. Культурные ценности находятся в той же сфере, и до тех пор, пока ценность их хоть насколько-то не осознается подавляющим большинством граждан, защита их будет оставаться уделом микроскопического меньшинства, чьи старания будут неизбежно становиться жертвой бескультурья, безразличия и жажды наживы. Вместе с тем законодательные запреты и насаждение культуры и традиций не смогут заменить настоящей культуры и традиций. В этом контексте механизмы связи между двумя противоположными системами ценностей едва ли могут быть реализованы в обозримом будущем.
 

Дмитрий Заец
cоциолог, куратор лаборатории социальных исследований «СООБЩА»
 

1. Поскольку я социолог, взгляд на это понятие и практику благоустройства у меня более широкий — благоустройство прежде всего связано с качеством жизни и с теми многочисленными аспектами, которые это качество составляют. Благоустройство, которое реализуется городскими властями и службами нашего города, все-таки касается какой-то физической оболочки, её перекраивания согласно глобальным стандартам «красивых городских мест». На мой взгляд, проекты благоустройства территорий следует начинать с обеспечения базовых общественных благ, связанных с ценностью места. Я говорю про безопасность и счастье. Устройство благ только тогда имеет смысл, когда оно увеличивает наши возможности жить своей жизнью в любимом месте, среди знакомых людей. Без этого все улучшенная версия места, благоустроенного пусть и весьма «четенько» и прелестно, может разочаровать пользователей или вовсе вызвать отторжение. Если проект благоустройства был спланирован без учета социального контекста и привычных сценариев использования, высоко вероятность того, что люди будут сталкиваться с неудобствами, дизайнерскими ошибками.

2. Важно помнить, когда речь идет о городской среде — нельзя получить сразу всё. Невозможно соответствовать представлениям о комфорте одновременно для взрослого мужчины-автолюбителя и молодой матери с ребёнком. Приходиться идти на компромиссы. Но если попробовать вывести какую-то общую формулу комфортного места, то можно сказать, что такое место скорее вдохновляет вас, чем огорчает, в таком месте хочется оставаться, а не скорее удрать. Комфортное место позволяет нам оставаться тем, кем мы хотели бы быть. Комфортным городское место сделает возможность показать себя на людях и рассмотреть других, пережить опыт общности.

3. Сложный вопрос — я бы назвал это «дружественность среды». Этот параметр характеризует количество возможностей, которые доступны пользователям среды и отвечают их потребностям. Сюда следует включить функциональность места, его релевантность, психологическое благополучие пользователей.

4. Несмотря на то, что я сказал раньше, к идее стандартов, в целом, отношусь положительно. Стандарты помогают сделать жизнь проще и экономней. Существующие же стандарты благоустройства, возможно, требуют пересмотра, какие-то из них устарели, а другие, наоборот, требуют «заземления», более внимательного соотнесения с реальностью. К тому же не помешало бы подключить к процессу пересмотра этих стандартов социологов, антропологов, которые могли бы рассказать, как меняется сам горожанин. И, конечно, учитывать мнение самих горожан. Короче говоря, при благоустройстве нужно проявлять больше благоразумия — недаром это однокоренные слова.

5. С тех пор, как понятие идентичности приобрело маркетинговый характер, я довольно скептически к нему отношусь. Хорошая репутация места повышает рыночную стоимость недвижимости, поэтому разговоры об идентичности так популярны сегодня в среде девелоперов и городских властей. Дух, код, бренд города — все эти слова помогают продавать, делать бизнес. Тем не менее это не снимает вопроса об ответственности. Совершенно очевидно, что сохранение «духа» общественного места, каким бы этот дух не был на вкус, — остается заботой властей. История «великих общественных мест» Парижа демонстрирует огромную роль отдельных личностей. В остальных же случаях, ответственность лежит на тех, кого собственно репутация места заботит больше всего. Это может быть группа активистов, гильдия ремесленников или гаражный кооператив. Нужно понимать, что если какое-то представление о месте и существует, оно может легко поменяться под влиянием множества факторов — не спешите горевать. Другой вопрос — каков эффект стереотипизации. Идентичность может работать как на объединение, так и разобщение. Идентичность — это отражение символической борьбы разных групп на право репрезентации, и я не знаю, стоит ли архитектору ввязываться в эту борьбу или как-то диктовать направление этого процесса. Возможность написать свою историю места, на мой взгляд, должно остаться за его пользователями.

6. Главный инструмент изобретен и известен — это метод партисипаторного (участвующего) проектирования. В России он активно практикуется «Проектной группой «8». В Вологде, Казани, других городах они используют методику американского архитектора Генри Саноффа. Все начинается с исследования, проектных сессий с субъектами среды. Такие сессии представляют собой серию круглых столов, собирающих представителей заинтересованных сторон, от председателей ТСЖ, районных активистов и лидеров соседских общин, до бизнеса, местной власти, специалистов по городской истории, архитекторов, с целью выработки общего видения и плана технического задания для планировщиков. Насколько я знаю, пройти этот процесс удается с большим трудом – во многом это воспитательная, просветительская работа, поскольку у нас плохо развита культура общественного диалога по вопросам местного значения.

Мы, участники Лаборатории «СООБЩА» пытались имплементировать эту методологию, когда готовили к запуску культурный центр в районе Бабушкинский. На практике достичь взаимопонимания очень сложно — прежде всего, между жителями. Люди просто не привыкли к такого рода разговорам — обычно у нас объединяются на основе противостояния чему-либо или кому-либо, когда появляется какая-то внешняя угроза. Это общая для постсоветского пространства черта. Ещё одна — это установка на масштабность. Все что происходит на локальном уровне, во дворе собственного дома, мало кого интересует. Есть какая-то странная тяга к максимальности — с этой культурной особенностью приходится работать. Хотя политика минимализма лично для меня — важное правило в работе. 

Если вернуться к разговору о механизмах взаимодействия, то надо подчеркнуть, что эти механизмы должны служить прежде всего для культурной интеграции жителей-пользователей, часто незнакомых друг с другом, в местное сообщество. При этом, хорош тот механизм, который помогает собрать не только закрытый клуб владельцев жилья. Мы в своей практике делаем ставку на разнообразие, синтез культурно неоднородного — многие не понимают, зачем это нужно. Но, когда при подготовке районного квеста ко Дню соседей, в одну команду получается собрать настоятеля храма, учителя Школы искусств и актеров местного театра — ты ощущаешь, что происходит что-то очень важное. Для меня это тоже важная часть благоустройства.

Еще по теме:

Urban Talk

Urban Talk: разговор о благоустройстве

«Школа девелопера». Бесплатный вебинар «По следам поездки в Германию»

Архитекторы

Kleinewelt Architekten об экспозиции во флигеле «Руина».

Архитектор Филипп Тольцинер: штрихи к портрету

Урбанисты

Urban Talk: разговор о благоустройстве

29 августа открывает свою работу II практический семинар «Комплексное освоение городских территорий Москвы и Московской области».

Оставить комментарий