Новые «Электротеатр Станиславского» и Лужнецкая набережная от Wowhaus.

Бюро Wowhaus основано в 2007 году архитекторами Дмитрием Ликиным и Олегом Шапиро. ARCHiPEOPLE встречался с бюро дважды: в первый раз - 3 года назад. Тогда архитекторы рассказали нам о том, что такое «программирование пространства», кого берут учиться на Стрелку и какой философией следует руководствоваться при создании «пространств» между жилыми коробочками.

И вот новые проекты бюро стали важными общественными местами в городе.

Театр имени Станиславского. «Электротеатр Станиславский»

В здании Театра имени Станиславского на Тверской открылся «Электротеатр Станиславский» — новое место с амбицией стать центром мировой режиссуры. После реконструкции театр существенно увеличился — в двух восстановленных корпусах теперь находятся сцена, драпировочный, костюмерный и декорационный цеха, — и обзавелся огромным фойе с выставочным пространством и выходом во внутренний двор, по сути, новый городской сквер. Культурное учреждение таким образом одновременно стало важным общественным пространством города. 

Михаил Козлов, ведущий архитектор проекта

реконструкции «Электротеатра Станиславского»

Андрей Кановка (ARCHiPEOPLE): Как вы стали работать над этим проектом реконструкции?

Михаил Козлов (Wowhaus): Я был ведущим архитектором проекта новой Крымской набережной и после небольшого отпуска занялся уже «Электротеатром».

То есть набережной мы тоже обязаны вам?

Это была совместная работа, здесь сложно сказать, что один человек проделал ее сам. Мы хорошая команда, которая делает большие и интересные проекты.

«Электротеатр Станиславский» до реконструкции.  Из архива Wowhaus, фотограф - Дарья Мельник.

О чем вы подумали, придя в театр в первый раз до начала всех работ?

Я прекрасно помню этот момент: мне тогда показалось, я никогда в жизни не разберусь, что происходит в этом здании. В нем несколько корпусов, разного времени постройки, с разными перепадами высот. Это был бесконечный лабиринт, в котором было очень просто заблудиться. Здание в сталинские годы, как и многие другие на Тверской улице, передвигалось, в данном случае метров на 20. Было интересно попасть в подвал и увидеть конструкции, которые использовались для его передвижения. Основное же ощущение было неприятным, поскольку театр был невероятно крошечных размеров. Основные площади занимали арендаторы, рестораны. Не было полноценного гардероба, фойе, рекреаций. Сразу стало понятно, что это главная проблема, следом за которой шла абсолютно нарушенная логистика. Все механизмы, которые идеально должны работать в любом другом театре, здесь не работали. Декорации на сцену поступали немыслимым образом, ровно как и неудобным было передвижение костюмов и актеров.

«Электротеатр Станиславский» после реконструкции. Фотограф - Илья Иванов.

Какими были первоочередные задачи? Очистить здание?

Да, демонтаж был сложным из-за нагромождения перегородок, непонятно как используемых микропространств, коммуникаций, переложенных много раз, через них невозможно было пробраться, чтобы исследовать здание. Нельзя было обследовать и помещения, занимаемые арендаторами. Многое оставалось загадкой достаточно долгое время. Реставраторы, которые изначально занимались проектом приспособления, половину планов помещений отметили как взятые в БТИ, непосредственный осмотр был невозможен. Только после демонтажа и выезда арендаторов можно было увидеть фронт работ, и проект, скажу так, начался с нуля, потому что были сделаны важные находки, о которых никто и не подозревал. Исторические потолки, лепнина, все в этом роде. Мы, например, подразумевали, что есть просто потолок, сделали под него решение, а на самом деле открылся исторический потолок, и пришлось все менять. Но это только сыграло нам на руку.

То есть исторические элементы вы сохранили?

Безусловно. По сути, здание претерпело две перестройки. Первая была, когда доходный дом приспособили под кинотеатр, а вторая, когда в сталинские годы его отдали драматическому театру. Эти два момента имели тотальное влияние на планировку и декор помещений, на все изменения и трансформации. Важно было разобрать по полкам, что и когда со зданием происходило. Было понятно, что есть элементы, которые должны сохраниться, а есть элементы, от которых придется отказаться. Мы согласовали, что сохранным периодом будет конец XIX века. Часть сталинского декора оставили, но тут надо понимать, что эклектика мешала бы общему восприятию. Хотелось максимально обнажить то, что изначально было сделано в этом здании.

Каким был основной зал до реконструкции?

Декор зала относился к временам сталинского ампира. Там были розетки на потолке, люстры, испортившиеся деревянные панели и бархат. Все это не являлось сохранными элементами.

Объем обновленного зала соответствует объему зала до реконструкции?

На стены было нашито большое количество материалов, например, гипсокартона. После его удаления зал расширился. Потолок был закрыт, и когда его разобрали, помещение стало выше. Сейчас зал представляет собой «трансформер», все световые приборы, которые могут находиться вследствие этого в любой точке, надо было закрепить на максимальной высоте, потому что они источают сильный жар. Делая усиление перекрытий, мы боролись за каждый сантиметр конструкций.

По фотографиям можно судить, что было создано шедевральное пространство. В чем его уникальность по вашему мнению?

Об уникальности сказать трудно, потому что в России уже существуют театральные центры, использующие подобные приемы. «Электротеатр» получился абсолютным трансформером, в этом и есть его важное отличие. Есть структурный потолок, своего рода решетка с определенным ритмом, шагом. Ряд конструкций опускается на стены. Вся система позволяет размещать в любой точке зала элементы сценографии, осветительное и звуковое оборудование. Также можно задействовать по всему залу подъемные механизмы – там 116 лебедок. Зрительские места можно расположить где угодно, как и сцену. Здесь все зависит от фантазии режиссера.

«Электротеатр Станиславский» после реконструкции. Фотограф - Илья Иванов.

Как была решена проблема логистики?

Когда удалось расчистить подвал, мы поняли, что там достаточно пространства для гардероба. Последний перенесли с первого этажа, где после этого и выезда арендаторов удалось сделать большое фойе. Теперь при входе в театр две лестницы ведут сразу в подвал. Раньше их не было, но нам разрешили убрать часть перекрытий, чтобы их сделать. С помощью третьей лестницы можно попасть уже в фойе. Это простой, но важный прием, изменивший все. Для персонала театра мы перестроили второй корпус, установили там новые подъемники, сделали хранилища и мастерские декораций. Декорации можно разместить на платформе и сразу вынести на сцену, или передать их в бок – и они попадают в ремонт. Также добавили небольшую пристройку с переходом, в которой есть лифтовая шахта, позволяющая мобильнее перемещать костюмы и реквизит между этажами.  Стало гораздо удобней. У любого театра есть два фронта выхода актеров со сцены – слева и справа. Здесь он был только один. И поскольку концепция заключалась в открытости театра для публики, нам захотелось обнажить некоторые процессы. Теперь из фойе можно увидеть, как мимо тебя пробегают актеры и выходят на сцену.

Если бы не было такого количества трудностей, проект реконструкции тоже был бы классическим?

Когда перед архитектором стоят сложные задачи, их интересней решать, и результат становится значительнее.

Было ли сложно переключиться с урбанистического проекта набережной на такой «камерный» проект?

Во время работы над Крымской набережной надо было действовать быстро, срочно принимать решения, чертить и параллельно быть на стройке. Это отнимало много сил и времени, и по щелчку пальцев перестроиться для нового дела было невозможно. Но наше начальство любит такой прием: брать сотрудника с одного проекта и переводить его на новый, с абсолютно другим масштабом. Тем самым происходит некая встряска, и это хорошо, в твоем взгляде на ситуацию появляется свежесть.

Лужнецкая набережная

Ольга Хохлова, ведущий  разработчик концепции

развития территории Лужнецкой набережной

Андрей Кановка (ARCHiPEOPLE): Я очень долго жил в непосредственной близости от Лужников. Я старался каждый день приходить туда, катался на роликах, бегал там.

Ольга Хохлова (Wowhaus): Вы наша целевая аудитория!

Да, и мне интересно, как все может измениться.

Изначально был запрос: вот есть Лужнецкая набережная, а напротив нее Воробьевы горы, которые у горожан гораздо популярней, как сделать в таком случае набережную более привлекательной? Тем более Лужники готовятся к приему чемпионата мира по футболу, одной из главных задач стало развитие прилегающих территорий. Но вот в чем сложность: здесь нельзя сделать кардинальных изменений, как это было с Крымской набережной. Мы начали с исследовательской работы. Подключили социологов и экспертов в области спорта, работали с фокус-группами, посетителями Лужников и других парков, особое внимание уделили мнению спортсменов. Анализ полученных данных показал, что необходимо усилить спортивную составляющую территории набережной и повысить ее комфортность. Набережная удобна для циклических видов спорта – велосипед, ролики, бег. Основным решением в данном случае было перекрытие двух полос параллельной с набережной дороги для движения автотранспорта…

Автомобилей там ездит немного, но они всегда появляются неожиданно.

Иногда дорогу, кстати, временно перекрывают, и на самом деле это сопряжено с некоторыми трудностями. Но практика такая есть. Мы предложили перекрыть ее на год, положить специальное покрытие, удобное как для бегунов, так и для велосипедистов, нанести разметку, чтобы потоки не смешивались, и еще добавить разметку по длине и подсветку трассы.

Газоны в целом там неплохие, но летом на них не хочется полежать, хотя никто этому и не препятствует. Поэтому необходимо изменить озеленение. Надо использовать также низкое освещение и подсветку деревьев. Основное изменение касается создания «бордюра» из многолетних злаковых растений. Так газон становится меньше подвержен вытаптыванию и выветриванию, а внутри него образуется своего рода «комната», в которой можно отдохнуть на лежаках и при этом вы будете отделены от прохожих и спортсменов.

Для комфортного занятия спортом нужны камеры хранения, душевые и тому подобное, то есть точки сбора. Чем отличается главный конкурент «Парк Горького»: люди чувствуют, что им можно там собраться. Спортсменам нужно место для старта, куда приходят члены их коммьюнити. В узловых точках – возле метро, на Престижной аллее и на въезде с Савинской набережной – мы поместили передвижные киоски. Поскольку капитального строительства мы провести не можем, мы придумали максимально мобильную конструкцию из металлокаркаса на промышленных колесах, в которую можно поместить любую начинку. Так будут сделаны камеры хранения, прокат, место дежурного тренера, точки здорового питания, душевые.

В районе Аллеи Славы расположены приятные озелененные участки, есть даже холм. Люди тут загорают летом, стихийно устраивают совместные занятия йогой. Мы предложили усилить и это направление, наладить прокат оборудования, помочь развитию программы mind body.

Точка у Престижной аллеи, она больше про отдых, она для тех, кто просто любит прогуливаться по набережной. Поверх гранитных ступеней, спускающихся к воде, мы положили деревянные настилы, добавили низкое освещение. Мы также оговорили, что на набережной через каждые 500 метров должны быть места для разминок, площадки для воркаута. Мы назвали их «пятачками здоровья». Тут же расположаться точки питания, весы, измерители давления и Wi-Fi. Мы пошли даже шире нашей архитектурной специальности и предложили создать мобильное приложение, например, с подкастами для занятий в Лужниках. Но это на усмотрение заказчика.

Основные изменения направлены на повышение комфорта и легитимизации сбора различных коммьюнити. Деньги за посещение Лужников брать не надо, надо приглашать людей, а тратить они будут уже потом в тех же самых кафе, которые предусмотрены в том числе в плане развития всей территории.

Мне всегда казалось, что одна из проблем, почему эту набережную никто не посещает, – это ее затрудненный доступ. Те, кто приезжает на метро, используют выход на Воробьевы горы и предпочитают не переходить мост, а со стороны Савинской набережной вообще мало кто приходит.

Оказалось, что въезд со стороны Савинской набережной идеален для автомобилистов, он даже очень загружен. Люди приезжают до работы, во время обеда, после работы, платят какие-то деньги за въезд и оставляют машину почти в любом месте Лужников, тут же переодеваются, занимаются и уезжают. Для автомобилей проблем нет, а для пешеходов они, конечно, существуют. Въезд с Савинской очень далеко расположен. Выход из метро «Воробьевы горы» – основная зона притока посетителей. Но там даже нет разметки пешеходных переходов. Вообще, здесь только 6 % территории предназначено для пешеходов и велосипедистов, а 65 % занимают дороги и 39 % – озеленение. То есть большая часть – это асфальт, где может проехать машина, и она там едет. Мы предложили нанести на местах концентрации пешеходов фирменный паттерн Лужников в виде стилизованных птиц, чтобы люди чувствовали, что здесь больше места для них, а не для автомобилей. Это действенный способ ощутить себя в своей зоне со своими правилами.

Когда начнутся работы?

Это пока только концепция. Сейчас в Лужниках все силы брошены на реконструкцию спортивных арен.

Если проект осуществиться, то вы поборетесь и за проект развития всей территории?

Конечно, мы же с этого и начинали. Перед тем, как заняться набережной, нам пришлось исследовать всю территорию Лужников, покопаться в истории и текущей ситуации. И нам было бы очень интересно продолжить работу над этим.

Официальный сайт архитектурного бюро Wowhaus.

Фото: Дарья Мельник, Илья Иванов, Александра Голикова, Александр Плахин.

Иллюстрации: Wowhaus.

Еще по теме:

Урбанисты

FUTURA Architects — проектирование будущего.

Народный архитектор — это когда архитекторы для народа.

Оставить комментарий