Телеграмм

Олег Карлсон: мы проектируем по «системе Станиславского»

Побывав в одном из спроектированных Олегом Карлсоном загородных домов, команда ARCHiPEOPLE не только оказалась ошеломлена, но и поняла, что от классического наследия в архитектуре не надо спешить отказываться. С ним просто надо профессионально работать, внимательно относясь к каждой детали и сохраняя предельное спокойствие.

28.03.2016, 12:06 | Автор: Людмила Малкис, Андрей Кановка

Олег Карлсон (О.К.) Ровно на этом месте раньше стоял обычный дом 90-х годов. Его владелец попросил нас сделать козырек над входом. Проблема была вовсе не в козырьке или в чем-то еще, а в самом доме, но мы выполнили его просьбу, понимая, что дом нуждается в полной реконструкции и уже давно морально устарел. В течение 20-ти лет он переделывался, украшался, к нему добавлялись новые элементы, а пространство наполнялось безумно красивой коллекцией живописи и мебели… И было печально наблюдать, что обрамление никак не соответствовало всем этим сокровищам. Около года мы рисовали проект реконструкции, согласовывали его, и, опережая события, построили еще один маленький дом, который позже станет гостевым и куда переехал на время стройки хозяин. В старом же доме мы усилили фундамент и что-то демонтировали. Но однажды пришел заказчик и сказал: «Этот дом надо сносить». Его мужественный шаг мы поддержали, поскольку были к нему готовы, а в «заначке» имелся специальный проект.

Людмила Малкис (Л.М.) Олег, что за необычный стиль у дома, как его можно обозначить?

О.К. Я думаю, что об этом лучше меня скажут и напишут архитектурные критики, я же не писатель, я архитектор. В интерьерах предыдущего дома уже были заложены основные элементы, тяготевшие к модерну, югендстилю. Мы добавили шинуазри, китайские мотивы. Заказчик – ценитель восточного искусства, к тому же, в усадьбах XIX века любили делать чайные комнаты или ставить китайские беседки в саду.

Л.М. Интересно то, что дом органично вписался в ландшафт и пейзаж, при этом оставаясь доминантой над окружением.

О.К. Перед нами идеальный случай, редкий для архитектора, - мы строили на первой береговой линии. Когда есть водоем, на который можно ориентироваться, все составные части участка удачно складываются: гостевой дом – сад – главный дом – партер, тянущийся к воде. Это совершенная, классическая история, и нам посчастливилось ее применить. Главный дом при этом весь пронизан светом, и из окон основных помещений открывается прекрасный вид на водохранилище.

Ярослав Мелихов (Я.М.) Извините за прямой вопрос, но насколько дороже этот дом по сравнению с теми, что обычно строят?

Александр Куликов (А.К.) Я думаю, он даже дешевле. Потому что здесь максимально используется пространство и нет глухих казусов. Например, мансардный этаж. Кто-то его не хочет, кто-то им не пользуется. Здесь мы показали, как с ним справиться, грамотно используя даже несущие балки в интерьере.

Я.М. То есть вопрос сводится к наличию вкуса, становится своего рода эстетическим?

О.К. У заказчика, который в данном случае является нашим соавтором и союзником, прекрасный вкус. Даже некоторые его предложения, с которыми мы поначалу не соглашались, действительно нашли свое место. Яркий оранжевый цвет некоторых элементов в доме - его идея. Мы хотели использовать более приглушенные тона. Но он настоял и оказался прав, потому что при нашей депрессивной погоде излишняя яркость никогда не помешает.

И о бешеных деньгах здесь речи не идет. Кредо нашего бюро – максимальное использование строительных материалов и изделий, изготовленных местными производителями в Москве и Подмосковье. В этом доме нет ничего заказанного за границей.

Л.М. Я очень часто слышу, что в России производство стоит дороже, чем за границей.

О.К. Мы с партнерами доказываем на всех наших объектах, что в России можно делать все что угодно на самом высоком уровне и за приемлемые деньги.

А.К. Мы, например, уже давно работаем с одними и теми же изготовителями деревянных изделий. У них никогда не возникает проблем с выполнением работ даже по самым сложным эскизам.

О.К. Кстати, когда мне звонят и сразу спрашивают о цене, я предпочитаю с такими людьми не разговаривать, потому что они, скорее всего, ищут неоправданной экономии. Я знаю, что в итоге они придут к нам, чтобы мы реконструировали их дома. 80 процентов частных домов в Подмосковье подлежат либо сносу, либо реконструкции – это факт.

Я.М. Почему же так?

О.К. Потому что некоторые архитекторы наплевательски относятся к своему опыту, не анализируют ошибок. Тут даже не учеба виновата. Мне сказали, что мое имя внесут в список ста лучших архитекторов Москвы… Почему сто? Назовите мне хотя бы десять имен тех, кто может хорошо проектировать! Я-то могу назвать: Дмитрий Величкин, Николай Голованов, Михаил Белов, Сергей Ачкасов, Михаил Филиппов… Нас очень мало. Посмотрите, какие поселки строят в Подмосковье. Там же невозможно жить. Темные длинные коридоры в домах, неудобные кухни, негде поставить кровать…

Л.М. Но ведь пожив в «башнях Уолта Диснея» и нереальных для человека объемах, люди начинают ими пресыщаться, успокаиваются психологически, присматриваются к миру и к самим себе и критичней относятся к домам, в которых живут. Разве период «дикости», назовем его так, не миновал?

О.К. Я точно знаю, что многие прошли через трагедию первого дома. Покупать готовый проект – это все же безумие и глупость. Нет двух одинаковых людей, и у них разные участки, разные их расположения и окружающие ландшафты, разный состав семьи, в конце концов. Каждый раз надо работать над индивидуальной историей.

Л.М. А как же типовые дома?

О.К. Это беда.

А.К. Если их покупают, то из-за удачного пиара и хорошего маркетинга. Такие дома если и оправдывают себя, то не архитектурой, а привлеченными деньгами.

О.К. Как-то раз мы выложили в сетях чей-то неудачный проект нового поселка. Я проанализировал его и нарисовал свой аналогичный план по принципу «было – стало». Авторы поселка сделали около сотни домов, в которых нельзя жить и которые требуют немедленной реконструкции. Зачем вы так сделали? Ответ у них один: нам помогали проектировать ребята, отучившиеся в веймарском Баухаузе…

Это нечестно и непорядочно. Вместо того чтобы вложить деньги в архитектуру и архитекторов, застройщики вкладываются в пиар. И часто это стандартные проекты, которые они повторяют из раза в раз. Ну, хотя бы их закажите у нормальных архитекторов!

А.К. Однако людей, которые хотя бы задумываются над тем, чтобы пригласить архитектора для проектирования дома, становится больше. Ситуация меняется. Мы надеемся, что потребители постепенно поймут, что проживание в хорошо спланированной профессионалами среде, повышает качество жизни.

Я.М. Безвкусные и даже глупые вещи в архитектуре и дизайне делают люди, которые при личном общении не вызывают сомнений в своей разумности. В чем же проблема?

О.К. Им надо менять профессию. Это могут быть очень самоуверенные люди, которые не хотят учиться. Мы же, например, тоже долго шли к модульному принципу проектирования.

Л.М. А у вас никогда не возникает желания переделать дома, построенные вами, к примеру, лет 20 назад?

Михаил Драган (М.Д.) Хочется не изменить что-либо, а добавить. Потому что на тот момент заказчики не были готовы к ряду наших предложений. Либо из-за дороговизны, либо из-за нестандартности решений. Даже нынешнего заказчика, прекрасно разбирающегося в искусстве, иногда сложно убедить довериться нам. При этом мы даже строим крупные макеты, чтобы доказать правильность наших предложений. Наши дома выглядят дорого, но, могу признаться, что все здесь присутствующие получают стандартную зарплату. Мы не гонимся за деньгами, для нас важен результат – построенный дом, в котором человек будет жить счастливо. Поэтому мы тратим уйму времени на проектирование, на доведение до ума каждой детали дома.

Л.М. Какие вы все разные… Как вам удается много лет быть командой?

М.Д. Иногда дело доходит до жарких споров, но благодаря Олегу Анатольевичу нам удается идти правильным путем вместе.

О.К. Спокойствие, только спокойствие…

М.Д. В нашем коллективе настолько хорошее взаимопонимание, что даже строители нас понимают с полуслова. То, что мы придумываем, мы мгновенно переносим в проект и тут же готовы строить.

Л.М. Ваше бюро основано в 1991 году. Тогда вы уже задумывались над словами «миссия, цели, задачи»?

О.К. Нет. Нам всегда везло с заказчиками, которые не выбрасывали деньги на ветер, а мы никогда не стремились закупать что-либо втридорога за границей. Все наши подрядчики – тщательно подобранные люди, с которыми мы работаем из года в год. Мы даже рабочих всех знаем по именам, потому что уверены, что они настоящие мастера.

Л.М. А кто создает для вас интерьеры? Приглашенные дизайнеры и декораторы?

О.К. Мы проектируем все самостоятельно вплоть до дверной ручки.

М.Д. Кто, вообще, может объяснить, что такое дизайн?

Я.М. Мне приходится преимущественно общаться с дизайнерами интерьера, декораторами. Я много думал над этим и понял, что без декора жить все-таки сложно. Архитекторы же обычно не способны проработать все детали квартиры или дома, предпочитая отдать их на откуп декоратору или, что хуже, заказчику.

А.К. В правильно построенное архитектором пространство неправильную вазу уже не поставить, и глупый или гениальный декоратор одинаково не ошибутся.

Л.М. Заказчики продолжают обращаться к вам за новыми проектами после первой постройки?

О.К. Заказывают интерьеры квартир, офисов. Главное, они советуют нас своим друзьям.

Л.М. Один известный архитектор сказал, что отношения с заказчиком похожи на семейную жизнь - очень важно не ссориться по мелочам и уж тем более не ругаться, чтобы хотелось работать дальше.

О.К. У нас бывают споры, но они не отражаются на взаимном уважении. Между нами должны быть партнерские отношения. Если заказчик ничего не понимает, мы просто уходим. Но это бывает редко. Мы проектируем по «системе Станиславского»: входим в образ заказчика и делаем необходимое ему пространство.

Л.М. Согласна, надо обладать высоким уровнем интеллекта, богатым жизненным опытом, колоссальным интересом к жизни, чтобы охватить все аспекты желаний заказчика.

О.К. Мы учимся друг у друга. Мы учимся также у архитекторов, которые строят блестящие здания.

Л.М. Кого из современных архитекторов вы бы выделили?

О.К. Пока не увидишь всей красоты, не разберешься, кто достоин похвалы. Увидев в Бразилии постройки Оскара Нимейера, ты понимаешь, что это фантастика. Или его же совместный с Ле Корбюзье проект здания Министерства образования и просвещения в Рио-де-Жанейро. Из последних впечатлений - удивительный павильон Германии Людвига Мис ван дер Роэ и Саграда Фамилиа в Барселоне. К счастью, сейчас архитекторам гонорары позволяют много ездить по миру и смотреть на архитектурные шедевры.

Л.М. А театр для вас после архитектуры – это вторая большая любовь?

О.К. Просто архитектор и режиссер – это смежные профессии. Вообще, в профессии архитектора намешано много разного. Некоторые говорят, что мы должны быть как проповедники в церкви или психотерапевты. Но помимо этого мы должны образовывать и просвещать заказчиков: в чем-то убедить, в чем-то помочь… И делать это мягко, ненавязчиво.